Австрийская экономическая школа – это одно из направлений буржуазной политэкономии. Среди прочих теорий и школ, АЭШ выделяется ярой “сокрушительной” критикой и опровержениями марксизма. В дальнейшем мы посвятим несколько материалов с более детальной и развернутой критикой австрийской школы. А пока хотелось бы вкратце рассмотреть несколько ключевых тезисов этой школы против марксизма.
За основу будет взят краткий пересказ теории Бём-Баверка, который сделал Хесус Уэрта Де Сото в книге “Австрийская экономическая школа: рынок и предпринимательское творчество” 2003 года (глава 4.6. «Бем-Баверк против Маркса»). Автор выделяет 4 сокрушительных аргумента, показывающие несостоятельность марксистской политэкономии.
Во-первых, не все экономические блага являются продуктом труда. Природные ресурсы редки и полезны…хотя не являются плодом труда… Более того, два блага, воплощающих равное количество труда, несомненно, могут иметь разную рыночную цену, если различаются необходимые для их производства периоды времени
Сперва обратим внимание на очевидную ошибку – пассаж про равное количество труда, но разное время для производства блага. В политэкономии – во всей и особенно марксистской – труд выражается через время. Затраты труда или количество труда – это время, за которое был произведен данный продукт. Если два блага воплощают одинаковое количество труда, то это значит, что они производятся за одинаковое время. По всей видимости, г-н Де Сото – или же г-н Бём-Баверк, чью критику Де Сото пересказывает – спутал понятие «труд» из политической экономии с понятием «работа» из физики и решил, что количество труда выражается в джоулях или калориях.
Впрочем, путаница и ляпсусы встречаются тут на каждом углу. Как вам, например, заявление, что природные ресурсы не являются продуктом труда? Мы живем в мире, где природные ресурсы не падают на голову с небес и не валяются на улице. Они сокрыты в глубине земных недр. Люди тратят немало времени, сил и средств, чтобы добраться до залежей ресурсов, чтобы добывать и транспортировать эти ресурсы, и чтобы продавать на рынке добытые и добываемые ресурсы. Такие ресурсы – это результат человеческого труда. Вследствие этого добытый ресурс и получает меновую стоимость, обращается на рынке. Сырье перенимает на себя ту стоимость, которая ушла на добычу и транспортировку этих ресурсов. То есть меновая стоимость сырых материалов – нефти и газа, золота и серебра, угля, древесины и пр. – есть затраты на их добычу.
И если мы посмотрим на иной вид сырья – пищевое сырье – то оно тоже является продуктом человеческого труда (обработка земли, сеяние, обработка засеянных участков и т.д.). Сюда же относятся все полуфабрикаты, орудия труда, средства производства, услуги, потребительские товары и т.д. Все экономические блага – это продукт человеческого труда. Исключение составляет лишь земля.
При капитализме – всеобщем товарном хозяйстве – некоторые предметы, лишенные меновой ценности, способны иметь цену и обращаться на рынке. К таким предметам и благам Маркс относил нетронутые человеком участки земли, хотя это уже отдельная тема для разговора. А мы перейдем ко второму тезису против марксизма:
Во-вторых, ценность благ субъективна, потому что…ценность – это всего лишь оценка, формируемая действующим человеком и проецируемая им на средства, оцениваемые по их важности для достижения определенной цели
Любой товар обладает двумя видами ценности. Потребительная ценность и меновая ценность: способность удовлетворять потребности и способность обмениваться на другие товары соответственно.
Товар – полезная вещь или объект – удовлетворяет наши потребности в силу химических, физических и конституциональных свойств. Сюда относится его состав и элементы, устроение и конституция, облик данной вещи и пр. Иными словами, потребительная ценность блага носит объективный характер.
Меновая ценность возникает в результате трудозатрат. Какое количество труда было затрачено и, соответственно, какое количество естественных или стоимостных затрат было произведено за это время. Кроме того, феномен обмена возникает также из-за редкости предметов и наличия частной собственности на средства производства, которая формирует и саму редкость предметов, и обмен товаров. Всё это имеет объективный характер.
Даже если уподобиться австрийской школе и увязывать эти ценности в причинно-следственную связь, где потребительная ценность формирует ценность меновую, то всё равно выходит объективный характер ценности.
Иными словами, потребительная и меновая ценность носят объективный характер. Строго говоря, в конечном счете объективный характер носит и цена товара, т.е. денежное выражение стоимости продукта. Это не личная оценка покупателя важности продукта и соотнесения с количеством денег, а непосредственно денежное выражение объективного свойства.
В-третьих, сторонники трудовой теории стоимости виновны за порочный круг умозаключений: идея, согласно которой, с одной стороны, труд определяет ценность экономических благ, а с другой — ценность труда определяется ценностью экономических благ…
Данное противоречие – это бич классической политэкономии. В таком виде трудовая теория стоимости предстает перед нами в работах Петти, Смита, Рикардо, Милля, Сисмонди и пр. Данная проблема присутствует даже в ранних произведениях Маркса и Энгельса – в рукописях 1844 года, Нищете философии, Наемный труд и капитал.
Однако автор упустил из виду одну важную деталь. Дальнейшие изыскания Маркса и Энгельса привели их к переработке и изменениям теории стоимости. Мало того, что отцы марксизма также обратили внимание на это противоречие, так они ещё его разрешили! Любому, кто хоть мельком слышал о марксизме, известно понятие «рабочая сила». Это – способность к труду, которую и продаёт рабочий. Маркс открыл данный феномен в своем “Капитале”. Именно этот факт и изменил трудовую теорию стоимости, лишил её прежних изъянов (в частности, именно вопроса с продажей труда).
Иными словами, одни сторонники такой теории создали порочный круг, а другие сторонники – круг разорвали. Но ради “сокрушительной критики” такими фактами можно пренебречь!
Перейдем к заключительному тезису против марксизма:
И, в-четвертых, Бем-Баверку ясно, что сторонники теории эксплуатации не имеют никакого представления о законе временного предпочтения… …приверженцы этой теории доказывают, что денежная оплата труда рабочего должна быть равна всей стоимости произведенной продукции…
Со стороны Маркса – и марксистов вообще – было бы величайшей глупостью требовать или доказывать, что заработная плата должна быть равна всей стоимости продукта. Не потому что это будет несправедливо – не ясно, правда, по отношению к кому несправедливо – и не потому что рабочие чудесным образом будут получать больше, чем произвели. А потому что это уничтожит все производство и в принципе нечего будет платить рабочим.
Маркс, впрочем, как и Д. Рикардо, показал, что прибавочная стоимость формирует не только доходы капиталистов (прибыль, ренту, процент и авторское право сегодня), но и образует необходимые для самого производства фонды и отчисления. Сюда относятся отчисления в различные фонды (страхование, накопление и т.п.), уплата налогов и плата за водоснабжение, электроэнергию и пр., амортизация средств производства и расширение самого производства (наем новых сотрудников, закупка нового оборудования, открытие нового направления и т.д.). Все это – за счёт прибавочной стоимости.
Более того, в работе «Критика Готской программы» и в 1 томе «Капитала» Маркс показал, что даже в условиях социалистического-коммунистического хозяйства, все равно будут производиться вычеты из труда работника. Вычеты, которые необходимы для накопления и расширения производства, оплаты труда непроизводительных работник и недееспособных лиц, фонды страхования и потребления и т.д.
И очевидно, что при таком подходе марксисты, сторонники прибавочной стоимости, никогда не выступали с требованием равной оплаты труда или даже большей оплаты труда. Мы не найдем ни одного труда, документа или речи, где бы Маркс с Энгельсом, а также их прямые последователи (Лафарг, Либкнехтом, Штейн с Джонсоном, Ленин и пр.) требовали бы «неурезанный трудовой доход». Стоит сказать, что даже реформистские «марксисты» – Бернштейн, Каутский и пр. – не выступали с таким требованием.
А выступал с этим предложением другой социалист – Фердинанд Лассаль. Он, конечно, был приверженцем самой идеи о том, что капиталисты эксплуатируют рабочих, но шёл своей дорогой и не был марксистом. И стоит сказать, что идея Лассаля о «неурезанном трудовом доходе» появилась несколько раньше теории прибавочной стоимости Маркса. Впервые эта идея фигурирует в речи Лассаля от 1862 года, тогда как I том «Капитала» вышел в 1867 году. Но самое интересное, что Маркс резко критиковал концепцию «неурезанного трудового дохода». Это отчетливо видно в «Критике Готской программы».
И это был последний гвоздь в крышку гроба австрийской школы. Критик марксизма приписал Марксу то, с чем он боролся. Замечательно! Это были 4 ключевых аргумента против марксистской политэкономии. Эти аргументы должны были показать несостоятельность учения Маркса, должны были сокрушить его. Но что в итоге?
Каждый из предложенных аргументов напрочь лишен связи с критикуемым тут марксизмом, экономической теорией и реальностью в принципе. Это – глупенькие представления о мире, софизмы и подлоги. Вот уж и правда “сокрушительная критика”! Правда, сокрушили они не марксизм, а сами себя. Эти аргументы показывают, что с наукой буржуазные хрипуны не имеют ничего общего. Все их дело – лаять на Маркса.